2. ПЕРВОЕ ОСОЗНАННОЕ ЖЕЛАНИЕ СЕКСА
153. Gella, 25
Где-то через год-полтора я уже более верно представляла себе процесс деторождения и, кроме того, узнала еще очень много нового. Правда, представления и оценки были, конечно по-дворовому своеобразными.
Так, к одной девочке во дворе многие из нас относились довольно прохладно, с осуждением. О ней было известно, что она «онанистка». Говорили, что она сама рассказывала кому-то о том, как трет руками /там/ и получаст удовольствие. Это среди нас считалось очень предосудительным и неприличным.
Сама я от нее таких рассказов не слышала, зато слышала много других. Она с матерью и отчимом жила в однокомнатной квартире и была свидетельницей настоящих, реальных сексуальных сцен. Кроме того, у нее был доступ к видеомагнитофону и нескольким «интересным» кассетам. Поэтому ее рассказы я слушала, затаив дыхание и развесив уши.
Вообще, я относилась к ней лучше, чем остальные, хотя бы потому, что мы жили в одном подъезде, а наши мамы дружили между собой. Довольно часто она бывала у нас в гостях, мы играли. К ней в гости я заходила реже - в однокомнатной квартире с мамой и отчимом двум девчонкам не развернуться. Можно даже сказать, что мы дружили.
Но относительно своих привычек она со мной не откровенничала, а я считала неприличным спрашивать. Зато не стеснялась задавать массу вопросов на интимные темы. Ее ответы возбуждали меня, хотелось увидеть все своими глазами. Лариса давно пообещала мне при возможности показать одну из «запретных» кассет. Когда такой день наступил, мы устроились напротив телевизора. Лариса прилегла на диване, а я уселась в кресло.
Название того фильма я не помню, но это было не «жесткое» порно, а просто очень откровенный эротический фильм (вроде «Эммануэль»). Действие разворачивалось так быстро, что минут через 15 я уже сидела красная и тяжело сопела. Фильм производил очень сильное впечатление. Я впервые видела /это/ наяву и во всех подробностях.
Помню, что вела себя от смущения и возбуждения довольно глупо: громко смеялась, отпускала какие-то дурацкие комментарии. Время от времени я бросала взгляд на Ларису, но она вела себя спокойнее. Просто лежала, прищурив глаза и внимательно смотрела. Было видно, что ее это тоже волнует, но как-то по-другому, серьезнее, что ли. Если моя реакция была какой-то истерической, то она, скорее, углублялась в себя. Лицо ее все больше приобретало какое-то отрешенное выражение, словно все происходящее на экране она переживала в себе. Внешне ее волнение выражалось только в том, что время от времени она закусывала губу и иногда начинала нервно поглаживать себя по ноге.
Однако, вскоре я тоже примолкла, потому, что возбуждение, охватившее меня, стало переходить прямо-таки в физическое давление. Появилась какая-то стыдная и сладкая тяжесть в низу живота, стало неудобно сидеть - хотелось ерзать. Эпизод за эпизодом «заводили» все больше. А Лариса, наоборот, стала чуть-чуть оживленнее, только это оживление было не очень естественным. Руки ее то пощипывали ногу, то сжимались в кулаки.
Нервным, отрывистым голосом она иногда комментировала для меня происходящее. «Вот сейчас посмотри», - сказала она перед началом очередной сцены. Это была красивая, долгая и очень подробная сцена полового акта, в которой партнеры много раз меняли позы. Все действо шло в едином ритме, этот ритм поддерживался жгучей, возбуждающей музыкой.
Через несколько минут я поймала себя на том, что тоже сижу, как Лариса, затаив дыхание и закусив губу. А подружка моя просто прилипла взглядом к экрану, и лицо ее как будто окаменело. Когда сцена закончилась, она помотала головой и сквозь зубы решительно пробормотала: «Сейчас я сделаю кое-что». Выключила видик и ушла в ванную.

• 
• 
•